Это фильм о встрече двух людей. Одна – двадцатилетняя почти отчисленная студентка, певица-неудачница Ребекка (все зовут её Бек), жизнь которой идёт вразнос: близкие ею недовольны, работу она по причине своего тотального раздолбайства найти не может, спит со своим профессором из колледжа (и с дюжиной парней кроме него) и только и делает, что кропает песенки, которые даже спеть на людях стесняется. А другая — тридцатипятилетняя Кейт, замужняя дама, бывшая пианистка, с законченным колледжем, любящим мужем, своим домом, респектабельными друзьями. Вот только у Кейт боковой амиотрофический склероз (БАС) –– прогрессирующее неизлечимое заболевание (то же самое, которым болен Стивен Хокинг). Прогноз на перспективу –– от 2,5 до 3,5 лет жизни (долгоживущий Хокинг уникален, обычно от БАС умирают очень быстро — по одной отказывают жизненные системы). БАС необратим, стремительно прогрессирует, и надежд у Кейт никаких. Она старается сохранять остатки достоинства и самостоятельности, когда тело перестаёт слушаться на глазах. Получается у неё очень плохо.

Тяжелее всего, конечно, с окружающими: они сами страдают, видя как их когда-то смелая и самостоятельная близкая на глазах разваливается. Первое побуждение — прийти на помощь и сделать всё за неё (так поступает муж Кейт, Эван, который пытается быть её руками и ногами). Либо же, как близкие подруги, подбадривать её морально: «Ты сможешь это снова делать, когда окрепнешь» –– «Я не окрепну» –– обрывает их Кейт, и в комнате повисает тяжёлое молчание. Кейт себе не врёт, а подружки просто не знают, что делать и что такого жизнерадостного сказать обречённому, неминуемо и быстро угасающему человеку.

Со смертью Кейт уже смирилась –– никто не знает, насколько ей тяжело, но она ведёт себя со скромным достоинством и никогда не строит планов на «а вот когда я поправлюсь». Она не жалуется, и единственное, что она пытается сохранить любой ценой, это свою субъектность. Она борется за каждую крошку свободного выбора: знакомство Кейт и Бек произошло, когда Кейт выгнала свою сиделку. Та обращалась с ней, как с больной, кормила с ложечки и всё делала за свою пациентку. Конечно, так проще и безопаснее, но для Кейт очень важны даже те небольшие дела, которые она всё ещё может делать самостоятельно, пусть долго и с трудом, пытаясь неловко брать предметы уже неслушающимися руками. Кейт очень важно сохранять хотя бы остатки контроля над своей жизнью, поэтому она ищет новую помощницу по дому.

По объявлению приходит юная и непосредственная Бек и устраивает ужасный кавардак. Она прямолинейна, неряшлива и бестактна, но искренна и старательна. В первый же рабочий день она учиняет в доме Кейт и Эвана такой бедлам, что искренне удивлена, когда назавтра её приглашают снова прийти. Эвану не нравится Бек, она бестолковая, неопытная, не умеет готовить, постоянно опаздывает и неуклюже врёт в своё оправдание. Кейт же, раздражаясь её на недостатки, всё-таки не выгоняет новую сиделку. Может быть, дело в том, что вокруг умирающей Кейт так много добрых и заботливых людей, что ей трудно дышать уже не из-за последствий БАС, а из-за их мучительной услужливой заботы. Любящий муж так обеспокоен здоровьем супруги, что готов сдувать с неё пылинки, обкладывать её ватой и не замечает, как превращает жену в вещь — хрупкую, ценную, любимую, но вещь. Подруги делают вид, что она совсем не изменилась, но всё напоминает о том, что прежней Кейт уже не будет, что тело предаёт и сдаётся каждую секунду. И среди всей этой удушающей заботы — непосредственная, искренняя и неуклюжая, как щенок Бек выглядит глотком свежего воздуха.

И ещё: Бек совершенно не пытается «спасать» свою пациентку и подругу. Мало того, что эта работа очень нужна вечно безденежной и запутавшейся Бек, так ещё и её собственная жизнь постоянно идёт наперекосяк, и ей просто не приходит в голову делать вид, что «я ОК, ты ОК» –– то, чем занимаются успешные буржуазные подружки Кейт из прошлой жизни. У Бек на это нет ни сил, ни идей, она мучительно пытается не запороть всё хотя бы в этот раз и не вылететь хотя бы с этой работы. И во всём этом бардаке она не теряет оптимизма и чувства юмора: она смеётся над своими проблемами и пытается с юмором относиться к бедам Кейт; сперва выходит неловко, но потом всё менее и менее грубо.

Кейт: Ты когда-нибудь отказывалась от чего-то важного?
Бек: Кроме жизни, пения, учёбы, одобрения родителей, любви? О нет, нет. Даже не знаю, о чём ты говоришь.

Последние кадры фильма, конечно, просто пронзительны: Бек говорит спасибо Кейт за всё, что та для неё сделала. Она, умирающая, смогла дать очень много: «Спасибо, что ты не дала мне всё испортить. Ты единственная, кто сделал это для меня». Бек получила работу, она научилась готовить (чего не умела вообще, даже в зачатке), стала ответственнее и аккуратнее. В сцене, когда приезжают родители Бек и распекают дочку за безответственность, становится понятно, что в жизни Бек (как и в жизни Кейт) полно людей, которые хотят ей добра. Проблема в том, что они её не видят и только указывают, как сделать её жизнь лучше, согласно из собственным стандартам. Все окружающие дают героиням добрые советы, отвешивают оценки, указания, бранят за «глупые поступки», запрещают, говорят, что делать, а что немедленно прекратить –– для её собственной пользы, разумеется. Кейт невидима для окружающих её доброхотов, но и Бек для своих близких невидима. Они обе, такие непохожие, смогли найти друг друга и увидеть, принять такими, как есть. Кейт не советует Бек «бросить свои песенки» и всерьёз заняться учёбой. А Бек терпеливо выполняет все указания Кейт, хотя они сильно осложняют ей жизнь, но не раздражается и не пытается всё делать за больную, как делал любящий муж, подруги и все прежние высококвалифицированные сиделки.

Один из главных советов, который Кейт даёт Бек –– «Любовь переоценивают. Я-то знаю. Найди того, что будет видеть тебя. Именно тебя».
Весь фильм именно об этом –– об увиденности, о субъектности, о том, как быть личностью. И в хаосе беспорядочной летящей под откос жизни, как у Бек, и в условиях предательства умирающего тела, как у Кейт.

И вообще, я задумалась. А ведь множество хороших фильмов уже снято о предательстве плоти. О том, каково человеку, чей разум жив, цел и борется, а тело сдаётся, ломается и постепенно умирает. Ну вот я смогла вспомнить эти (все смотрела):

• «Море внутри»
• «1+1»
• «Всё ещё Элис» (я уже писала рецензию на него)
• «А внутри я танцую»
• «До встречи с тобой»

Все они очень хорошие. Какие-то из них оставляют печальное послевкусие, вроде «Всё ещё Элис», а какие-то –– отчаяние и тоскливую боль (например, в «Море внутри» гениальный Хавьер Бардем в главной роли играет драму с яростным накалом, хотя практически не шевелится весь фильм).

Но всё это –– о том, что людьми нас делает не тело, совсем не телесное. Людьми нас делает нечто другое –– наша субъектность, свободная воля, способность выбирать, жертвовать, желать, говорить жизни «да» и «нет», принимать то или иное решение. Память, эмоции, разум, выбор –– в общем, высшие психические функции. А тело только мешается под ногами и предаёт в самый неподходящий момент. Сдаётся мне, такие фильмы готовят человечество к тому, что тело скоро научатся заменять. Уже и органы выращивают на замену, и, я читала, на конец 2017 г. во Франции были намечены исследования по генетическому изменению глаз у слепых от рождения людей: собираются что-то там менять на генном уровне и дать возможность видеть тем, кто раньше вернуть зрение никогда бы не смог. То есть, тело перевоспитывается, меняется, становится всё более пластичным и послушным воле человека; ему даже заменяют детали (пока глаза, дальше посмотрим). Потому, что не от тела зависит, человек ли ты. Не ему, телу, решать.

Так что я размышляла и о том, что скоро мы перестанем быть заложниками тела — новые биотехнологии вовсю над этим работают. А хорошие фильмы работают над тем, чтобы мы не забывали быть людьми.
Даже в условиях новых технологий.

Понравилась статья?
Чтобы получать свежие статьи психолога, подпишитесь на Telegram-канал