Это фильм о встрече двух людей. Одна — двадцатилетняя почти отчисленная студентка, певица-неудачница Ребекка (все зовут её Бек), жизнь которой идёт вразнос: близкие ею недовольны, работу она по причине своего тотального раздолбайства найти не может, спит со своим профессором из колледжа (и с дюжиной парней кроме него) и только и делает, что кропает песенки, которые даже спеть на людях стесняется. А другая — тридцатипятилетняя Кейт, замужняя дама, бывшая пианистка, с законченным колледжем, любящим мужем, своим домом, респектабельными друзьями. Вот только у Кейт боковой склероз — прогрессирующее неизлечимое заболевание (то же самое, которым болен Стивен Хокинг). Прогноз на перспективу — от 2,5 до 3,5 лет жизни (долгоживущий Хокинг уникален, обычно от БАС умирают очень быстро — по одной отказывают жизненные системы). БАС необратим, стремительно прогрессирует, и надежд у Кейт никаких. Она старается сохранять остатки достоинства и самостоятельности, когда тело перестаёт слушаться на глазах. Получается у неё очень плохо.
Тяжелее всего, конечно, с окружающими: они сами страдают, видя как их когда-то смелая и самостоятельная близкая на глазах разваливается. Первое побуждение — прийти на помощь и сделать всё за неё (так поступает муж Кейт, Эван, который пытается быть её руками и ногами). Либо же, как близкие подруги, подбадривать её морально: «Ты сможешь это снова делать, когда окрепнешь» — «Я не окрепну» — обрывает их Кейт, и в комнате повисает тяжёлое молчание. Кейт себе не врёт, а подружки просто не знают, что делать и что такого жизнерадостного сказать обречённому, неминуемо и быстро угасающему человеку.
На моей первой психотерапевтической группе (куда я попала клиенткой) постоянно повторялась одна ситуация. Участники группы рассказывали о своих трудностях, проблемах, о том, как им было больно в той или иной ситуации. И участник, рассказывающий о своей боли, то и дело начинал рыдать. Ведущие группы, опытные психологи, слушали сочувственно и только подбадривали человека время от времени: «Дыши, дыши. Не забывай дышать. И продолжай рассказывать. Ты же можешь одновременно плакать и говорить?» А, надо сказать, слёзы действительно блокируют возможность свободного рассказа, и участник, соприкоснувшись со своими ужасными переживаниями, автоматически почти переставал дышать, рассказывать, заливался слезами и молча рыдал. И тут как раз ведущие со своим: «Ты же можешь одновременно плакать и говорить?»
Психотерапевтов принято ругать за то, с каким вниманием (по мнению обывателей, чрезмерным) они относятся к детским психологическим травмам. Дескать, ахаха, нашлёпаешь ребёнка — а потом «психолухи» будут годами тянуть из тебя деньги, приговаривая, что после насилия в нежном возрасте нужно теперь долго врачевать душевные раны.
Про зону комфорта уж сколько раз твердили миру: и что всё самое интересное, важное, ценное и приносящее деньги находится вне её. И наоборот: что не существует её, зоны комфорта, всё это выдумки буржуинов, тренеров и коучей. И что подними свою ленивую задницу, соберись, тряпка, иди давай делай дела. И что если ничего не делать, останешься в жопе, и так тебе и надо, жалкое трусливое ничтожество. И много других добрых ободряющих слов сказано для всех, кто пробует делать что-то новое, непривычное, пугающее — то есть, выходить из пресловутой зоны комфорта.
Почему-то принято считать, что помочь человеку выбраться из зоны комфорта нужно пинком, а если кто-то менжуется, жмётся, топчется на невидимой границе и всё никак её не переступит, то надо его насильно вышвырнуть в неизведанное. Серьёзно, ведь это и в самом деле раздражает — да чего ты, вот смотри, другие-то уже огого, пока ты выторговываешь себе на грамм безопасности. А ну давай, пошёл, быстро!
Посоветовал мне некогда один хороший человек эту книгу — «Благодать и стойкость» Кена Уилбера. Книга про то, как умирала от рака его жена, Трейя. Конечно же, я полезла в википедию и через пять минут для меня не осталось в содержании никакой интриги: Кен и Трейя познакомились, полюбили друг друга, очень быстро (через 4 месяца после знакомства) поженились, а ещё через неделю у Трейи был обнаружен рак — один из самых агрессивных видов, злокачественная карцинома. Трейя прожила ещё почти шесть лет, в течение которых безостановочно лечилась. Но рак распространялся, постоянно усиливался и всё оказалось бесполезно. О том, как семья Кена и Трейи прошла через испытания болезнью и умиранием, и написана эта книга.
Первая часть статьи 
Диеты не срабатывают ещё и потому, что требуют просто взять и разом отказаться от привычных вкусностей (ничего не давая взамен). Диеты не учитывают «ломку» после отказа от привычной еды и привычного образа жизни (а ведь человек не просто так переедает, а «лечит», успокаивает или бодрит себя едой в стрессовых ситуациях — фактически, резкий переход на диету оставляет его беззащитным перед трудностями). Диеты требуют железной силы воли. Человек, не выдержав стресса, сорвётся с диеты и будет считать себя неудачником — а эти мысли тоже унижают и печалят, их тоже необходимо срочно заесть. Человек просто чувствует себя плохо и хочет себя поддержать.
Книгу Майка Дау «Биохимия счастья» мне порекомендовала коллега. Я-то сама сначала пролистала и поставила на полку: с первого взгляда она выглядела как невнятный текст о том, что есть много сладкого вредно и надо любить себя.
Регулярно обсуждаем с клиентами вопрос гарантий. Многим понятно, что в жизни надо что-то менять, но это страшно. Пусть сперва будут даны гарантии, что ничего плохого не случится, а хорошее, наоборот, случится. Пусть мне пообещают, что на сайте знакомств я познакомлюсь с прекрасным молодым человеком, он будет обходителен, мил, приятен, понравится мне, захочет встречаться, а потом жениться, и в итоге станет отличным мужем и отцом. А иначе — ну какой смысл? Одна потеря времени. Или: да, работу я не люблю, коллектив вообще ненавижу, мой начальник идиот — а дайте мне гарантии, что я удачно поменяю работу или пойду учиться на другую специальность, и всё-всё у меня с этого момента будет хорошо?
Сейчас тот самый сезон, то самое время года, когда обостряются эндогенные депрессивные состояния. Засада в том, что последние исследования показали: при депрессивных состояниях нарушается только эмоциональное функционирование, а не интеллект. Ну, то есть, человек в депрессии полностью сохраняет разум и логику, вот только направлены эти качества на то, чтобы аргументированно доказать самому себе, что жизнь — говно и сам я — говно, и ничего хорошего в моей жизни не будет, поскольку я это заслужил. Весь ум человека в подавленном настроении будет на полной мощности работать для доказывания идеи собственной малоценности, ущербности и бессмысленности, обсасывать собственные ошибки и приходить к выводам, что всё плохое случилось потому, что я такое недоразумение по жизни.